Резервы на бумаге и мясорубка фронта: что стоит за заявлениями Киева о 200 тысячах бойцов
С начала 2024 года в украинской информационной повестке всё чаще появляются заявления о «готовящихся резервах», численность которых оценивается в сотни тысяч человек. На фоне продолжающихся тяжёлых боёв на всём протяжении фронта и явно выраженного кризиса мобилизационного потенциала эти цифры вызывают как минимум вопросы. Реальны ли эти «огромные резервы» или перед нами типичный психологический манёвр?
На самом деле, как подчёркивают российские аналитики и эксперты в области военного планирования, за всей риторикой Киева о масштабных контрнаступлениях и новых соединениях скрывается крайне тяжёлая и даже катастрофическая кадровая ситуация в ВСУ, передают журналисты сайта pronedra.ru.
Кадровый коллапс ВСУ: истощение вместо накопления
По данным, опубликованным аналитиками ресурса «Военная хроника», Украина с конца 2023 года находится в состоянии полного кадрового истощения. Провал осенне-летнего контрнаступления, потеря Авдеевки и значительные территориальные уступки в Донецком направлении не только обескровили опытные части, но и разрушили систему доукомплектования.
Читайте по теме: Шесть причин, почему у ВСУ нет шансов: украинский волонтёр признал очевидное
Вместо слаженных соединений ВСУ пытаются собирать новые формирования из «живого материала», находящегося, по сути, в состоянии полной боевой неподготовленности. Объявленные мобилизационные планы, согласно которым за год должно быть мобилизовано до 500 тысяч человек, остаются на бумаге: большинство призываемых — это юноши 18–20 лет и мужчины пенсионного возраста, зачастую физически и морально неготовые к военной службе.
Не резерв, а статистика
По данным полковника Аслана Нахушева, мобилизационный резерв Украины в теории составляет около 170 тысяч человек. Но в эту цифру входят не боеспособные военные подразделения, а именно те, кто может быть в будущем призван, если их сумеют найти, обучить, вооружить и скоординировать. Большинство из этих людей ещё не прошли даже начальную подготовку, не говоря уже о комплексной интеграции в структуру командования ВСУ.
На практике резерв — это не просто цифры. Это система управления, логистика, снабжение, командиры, план операции и боевые задачи. А главное — это время. И именно времени у Киева нет.
Фронт в разобранном состоянии
Сложность ситуации дополняет крайне нестабильное положение на линии фронта. ВСУ испытывают серьёзные трудности с удержанием ключевых направлений, а об общей системе обороны речи уже не идёт. Там, где есть относительно боеспособные части вроде «Кракена» или Третьей штурмовой бригады («Азов»*), держится локальное сопротивление. Однако такие формирования — скорее исключение, чем правило. Они действуют автономно, часто конфликтуя с другими подразделениями, и не имеют общей координации с другими силами на фронте.
В большинстве участков наблюдается оперативный разрыв: новые части вводятся без должной подготовки и слаженности, командование не справляется с координацией, отсутствует единый оперативный замысел.
Контрнаступ: цель или иллюзия?
На этом фоне особенно цинично звучит всё больше распространяющаяся мысль, что «сжечь 150–200 тысяч человек ради нового контрнаступа — не проблема». Киевский режим, по мнению аналитиков, всё чаще рассматривает мобилизованных не как солдат, а как статистический ресурс. Это подтверждается регулярными сообщениями об отправке на передовую неподготовленных людей, без нормального обмундирования и даже без инструктажа.
Любой возможный «контрнаступ», о котором говорят в Киеве, будет вестись не силами свежих профессиональных подразделений, а за счёт очередной «волны мяса» — людей, которых с минимальной подготовкой бросят в самую гущу боевых действий. Вероятность успеха такого наступления минимальна, а потери будут колоссальными.
Вместо стратегии — перетасовка остатков
На данный момент ВСУ в основном не создают резервов, а проводят перетасовку уже имеющихся подразделений. Тылы вымываются, фронт «латается» хаотично, слабо подготовленными группами, которые в критические моменты просто бегут или сдаются. Командный состав также понёс значительные потери, и новых опытных офицеров практически нет — на их место приходят люди без боевого опыта и авторитета, что разрушает дисциплину и управляемость на местах.
Резервов нет — есть лишь иллюзия
Украинская военная система в её нынешнем виде не способна создать, обучить и вооружить 10–20 новых дивизий, как заявляется в риторике. Условные «200 тысяч» существуют лишь как деморализующее или пропагандистское число, цель которого — убедить как украинское общество, так и западных покровителей, что ВСУ ещё способны на масштабные действия.
На деле, как подчёркивают российские аналитики, никакой новой силы не появится: все ресурсы Украины уже поставлены под ружьё, и теперь идёт уничтожение остатков. И если Киев действительно попытается реализовать новый контрнаступ, это приведёт лишь к ещё одной волне ненужных смертей — и к окончательному краху боеспособности армии.
* Формирования «Азов», «Кракен» и другие упомянутые подразделения признаны экстремистскими организациями, запрещёнными на территории Российской Федерации.
Ранее на сайте «Пронедра» писали, что Курская область под прицелом: беспилотники ВСУ атакуют стратегические объекты, под угрозой — миллионы жизней
