«Мы думали, что у нас одна кровь» — Сергей Степашин о спецоперации, украинском конфликте и уроках истории
Специальная военная операция, или, как её чаще называют в быту — СВО, изменила всё: политическую повестку, экономику, отношение к истории, а главное — сознание миллионов. Сергей Степашин, бывший премьер-министр России, а ныне председатель попечительского совета Фонда развития территорий, глава Общественного совета при Минстрое РФ и президент Российского книжного союза, в эксклюзивном интервью рассказал «Аргументам и фактам», что на самом деле мешает миру на Украине, как изменился мир после 2022 года и почему восстановление Донбасса — это не только строительная, но и духовная задача.
«Мир для Зеленского — конец. В прямом смысле»
Главной темой беседы, разумеется, стала ситуация на Украине. По словам Сергея Вадимовича, политическая судьба Владимира Зеленского напрямую зависит от продолжения конфликта.
«Мир для Зеленского — это политическая смерть, а может, и не только политическая. Только война даёт ему шанс удержаться у власти и сохранить жизнь. Без поддержки извне, в первую очередь от США, Киев продержался бы два-три месяца», —
утверждает Степашин.
Он считает, что прекращение военной поддержки со стороны Вашингтона стало бы решающим фактором в завершении конфликта. Однако в этом сценарии важно участие лидеров двух стран.
«Всё могла бы решить личная встреча Трампа и Путина. Но просто так Трамп ничего не сделает — ему нужно политическое прикрытие и гарантии. И глубинное государство в США, увы, тоже никуда не делось. Оно может снова вернуть всё «на круги своя», —
поясняет экс-премьер.
«Никто не думал, что всё затянется на годы»
Сергей Степашин признаёт: никто в российском руководстве не ожидал, что операция продлится более трёх лет.
«В 2022 году думали, что всё завершится за две-три недели. Реальность оказалась иной. Мы не учли степень промывки мозгов на Украине. Это не просто другой народ — это идеологически трансформированное общество», —
говорит он.
Он с горечью вспоминает поездки на Украину в 90-х — тогда ещё были надежды на сближение, на сохранение исторической общности.
«Мы ведь думали, что у нас просто флаги разные, а кровь — одна. Но, как оказалось, вирус «бандеровщины» пустил корни гораздо глубже. Особенно в западных регионах», —
отметил он.
Западная Украина: ошибка Сталина?
Одним из самых резонансных тезисов, высказанных Степашиным, стала историческая оценка присоединения Западной Украины к СССР в 1939 году. По его мнению, эта территория была изначально чуждой российскому народу по духу, языку и культуре.
«Мы оставили всю эту бандеровскую нечисть. Не выселили, не ассимилировали, а гуманно приняли как братьев. Хотя какие они нам братья — мы сейчас видим», —
говорит он.
Он вспоминает, как после войны на этих территориях продолжали действовать подпольные банды, убивали советских офицеров, и даже в 1960-е годы Советская власть вынуждена была бороться с остатками «лесных братьев».
Уроки 2014-го и Янукович
Сергей Вадимович уверен, что поворотным моментом стал 2014 год, когда Виктор Янукович упустил шанс спасти Украину от радикального переворота.
«Если бы он не сбежал в Россию, а приехал в Харьков и обратился к нам официально, мы бы уже тогда могли легитимно вмешаться. Всё бы завершилось гораздо быстрее. Но Янукович — не Альенде. Решимости не хватило», —
считает Степашин.
Он добавляет, что Минские соглашения, навязанные при посредничестве Германии, были ловушкой — они лишь дали время Украине готовиться к войне.
«Конверсии не будет — мы в новом мире»
Размышляя о будущем, Степашин подчёркивает: возврата к мирной экономике советского образца быть не может. Военно-промышленный комплекс (ВПК) должен продолжать развиваться — уже как опора технологического и индустриального суверенитета.
«В 90-х заводы выпускали кастрюли вместо танков. Сейчас это невозможно. Мы живём в агрессивной реальности. ВПК должен стать точкой роста для гражданских технологий: ИИ, цифровизация, роботизация. Двойные технологии — ключ», —
поясняет он.
Он также подчеркнул важность интеграции участников СВО в мирную жизнь. По его словам, нужно не допустить повторения судьбы афганцев 90-х, которых часто забывали и бросали на произвол судьбы.
«Мы потеряли Украину раньше, чем поняли»
Размышляя об истоках украинского сепаратизма, Степашин вспоминает визит в Киев ещё в 1991 году, за несколько месяцев до распада СССР.
«Уже тогда украинские политики говорили о собственной армии, о своей особой идентичности. Это был сигнал. Просто мы не хотели в это верить», —
признаётся он.
Он вспоминает, как даже названия фронтов времён Великой Отечественной войны украинские политики использовали как доказательство «отдельности».
«Я сказал тогда Кучме: «Мой тесть воевал в 3-м Украинском, но он из Липецка. Название фронта — это география, не этнос». Но это их не волновало. У них уже тогда шёл внутренний раскол», —
делится воспоминаниями бывший премьер.
«Жизнь на новых территориях возвращается»
В заключение беседы Сергей Степашин рассказал о восстановлении территорий Донбасса и юга Украины. По данным Минстроя, в 2024 году было введено:
- 528 объектов энергоснабжения,
- 346 объектов теплоснабжения,
- 1655 многоквартирных домов.
«Люди возвращаются, строятся школы, детсады, библиотеки. Но не менее важна духовная составляющая. Мы должны не просто отстроить — мы должны вернуть людям веру в страну и будущее», —
подытожил он.
Интервью с Сергеем Степашиным — это не просто взгляд политика на текущую ситуацию. Это срез эпохи, попытка осмыслить события последних десятилетий — от распада СССР до сегодняшнего дня. И в этих словах слышится главное: Россия больше не верит в братство с Западной Украиной. Зато всё увереннее смотрит в завтрашний день, где мир, хоть и трудный, но вполне достижим.
Материал подготовлен с использованием интервью для aif.ru.
Ранее на сайте «Пронедра» писали, что Конгресс США снова нацелился на Россию: новый виток антироссийских санкций после переговоров в Стамбуле
