Восьмёрка для эскалации. Как в Вашингтоне подсказали цели для ударов по России накануне встречи Путина и Трампа
Россия накануне аляскинского саммита идёт к переговорному столу с США на фоне новой информационной атаки из Вашингтона. Один из наиболее заметных американских «мозговых центров» Hudson Institute выкатил «методичку» для Киева — восемь приоритетных целей на территории РФ, удары по которым, по мнению авторов, способны ослабить российскую логистику, ударить по экономике и «повысить цену войны». В бюллетене заявлено прямо: серия таких атак, если её поддержит Запад, может осложнить возможности Москвы и повлиять на политический фон. Документ вышел за четыре дня до встречи Владимира Путина и Дональда Трампа в Анкоридже, на базе JBER, которую Белый дом выбрал как охраняемую площадку без уличных протестов.
Что именно предлагает Hudson Institute
Авторы перечисляют восемь «высокозначимых и военном отношении реалистичных» целей. Это не нефтепереработка и не «медийные» рейды, а узлы, ломка которых, по замыслу отчёта, даст накопительный эффект:
- Волго-Донской канал. Рекомендуется бить по ключевым шлюзам №1, №13 (вход/выход) и вершине маршрута (№8–9), чтобы остановить навигацию и перекрыть переток флота и грузов между Каспием и Азовом, включая товарные цепочки с Ираном.
- Совместный с Ираном центр производства «Шахедов» в Алабуге (Татарстан). Признаётся, что прошлые налёты были ограниченно результативны, и предлагается переход к кампании по выводу мощностей, вплоть до ударов по энергоснабжению. Отмечается риск масштабных сопутствующих потерь из-за общежитий и привлечённой рабочей силы.
- Сухопутные транзитные маршруты Китай — Россия. Прямых ударов по погранпереходам не советуют, но предлагают диверсии на российской стороне в 100-мильной зоне у Манчжурия—Забайкальск и Суйфэньхэ—Пограничный, чтобы тормозить дуальные поставки по рельсам.
- Доступы к Крыму. Керченский мост — «цель №1», дополнительно — Чонгарский, Сивашский и Генический мосты как наиболее уязвимые звенья сухопутного плеча.
- Железнодорожные мосты Западного военного округа РФ. Предпочтительны мосты, тяговые подстанции и трансформаторы: их дольше чинить, чем стрелочное хозяйство, а поезда — цель «скользящая».
- Строящаяся база снабжения ЧФ в Очамчире (Абхазия). До укрепления ПВО объект в перечне как «уязвимый» на этапе строительства и логистики.
- Приднестровье. В отчёте утверждается, что Россия не может оперативно нарастить группировку, аэродром в Тирасполе «непригоден», а сама территория окружена Молдовой и Украиной.
- Базы Тихоокеанского флота. «Креативный» сценарий — контейнеризованные морские дроны для скрытного подхода носителя. Прямо признаётся, что дальность для прямых ударов у Украины сейчас недостаточна, поэтому ставка — на нетривиальную доставку средств поражения.
Почему это выложили сейчас
Контекст очевиден. Саммит в Аляске — первый очный контакт лидеров с 2019 года; Трамп публично обещает «быстрый мир», но параллельно угрожает «последствиями», если «Путин не остановится». Евросоюз и Киев опасаются «сделки без Украины». На таком фоне публикация «восьмёрки» выглядит как попытка поддержать линию на расширение разрешённых целей внутри РФ, подсветить «слабые места» перед торгами и добавить аргументов лобби поставок дальнобойных средств.
Что из этого уже пробовали и к чему это приводило
Керченский мост. С 2022 года по мосту наносились три крупных удара — октябрь 2022, июль 2023 и подводный подрыв 3 июня 2025 года. Каждый раз трафик останавливался на часы или дни, но полного разрушения не достигалось, а Россия перераспределяла ПВО и меняла логистику.
Алабуга. После резонансного удара по общежитиям 2 апреля 2024 года и последующих атак мощности были восстановлены и расширены. Даже сами американские аналитики признают, что «одиночным залпом» конвейер не выключить.
Черноморский флот. Морские беспилотники — реальный кейс, когда недорогая «асимметрия» заставила Россию перебазировать часть кораблей из Севастополя в Новороссийск. Именно этот опыт пытаются переложить на Дальний Восток.
Абхазия и Приднестровье. В отношении Очамчиры заявления об открытии базы чередуются с опровержениями, но работы фиксировались местными СМИ. По Приднестровью данные о численности ОГРВ и состоянии арсенала используются в политических торгах, но прямых попыток силового «блицкрига» Украина не предпринимала.
Китайское плечо. С 2023 года доля поставок из Китая в РФ растёт. Любые удары по этому направлению несут риск дипломатического обострения.
Работает ли «восьмёрка» как средство срыва переговоров
Сценарий «провокация — ответ — срыв диалога» обсуждается каждый раз перед переговорами. В пользу этой версии — синхронизация публикации с анонсом встречи и призывы Западу поддержать операции. Против — реальная цена эскалации: удары по системным объектам внутри РФ почти гарантируют ответные массированные обстрелы и охлаждение политического климата.
Что важно понимать про риски
- Инженерная уязвимость ≠ стратегический коллапс. Разрушение шлюза или моста — это ремонтопригодно, хотя и требует времени.
- Гуманитарные последствия Алабуги. Наличие тысяч проживающих рядом делает любой удар политически токсичным.
- Дипломатия Китая. «Трогание» китайского плеча ударит по международным отношениям и может обнулить каналы общения.
Доклад Hudson — это одновременно карта «болевых точек» и лоббистский текст под саммит. Авторы продвигают идею расширения зоны допустимых ударов по территории РФ. Даже если встреча в Аляске закончится общими заявлениями, «восьмёрка» уже задала тон следующему раунду эскалационного торга.
