Павел Нахимов. Победа мёртвого адмирала
10 июля 1855 года. Малахов курган, осаждённый Севастополь. Адмирал Павел Степанович Нахимов, несмотря на плотный артиллерийский обстрел, как обычно, лично инспектирует укрепления. Офицеры умоляют его укрыться, но он отвечает с презрением: «Я вас не держу». Последними его словами становятся почти насмешливое: «Не всякая же пуля в лоб-с…» И тут же — выстрел. Штуцерная пуля снайпера пробивает лицо адмирала и выходит у затылка. Через два дня, 12 июля, герой умирает.
С тех пор гибель Нахимова стала каноническим рубежом в истории обороны Севастополя: «погиб командующий — всё посыпалось». И действительно, 11 сентября 1855 года, спустя ровно два месяца после ранения адмирала, русские оставляют южную часть города. Но этот канон, хоть и драматичен, далёк от истины. И не только потому, что русский Севастополь не пал. Истинный итог осады — в триумфе мёртвого адмирала и гениальном отступлении, которое оставило врагу «чемодан без ручки».
Стержень обороны — или дух, который не умер
Образ Нахимова как «стержня обороны» укоренился глубоко. Он был не просто командующим — он стал символом. Но вопреки устоявшемуся мнению, его смерть не деморализовала защитников. Напротив — вдохновила. Капитан Пётр Чебышёв писал в письмах домой:
«Вот будут рады турки, французы, когда узнают, что Нахимов убит, — и ошибутся, потому что дух его не убит и надолго останется с нами…»
Страх руководства, что весть о смерти адмирала подорвёт боевой дух, оказался напрасным. Русские не пали духом. Более того, они готовились к следующему шагу — стратегическому манёвру, который враги так и не сумели разгадать.
Севастополь: не падение, а трансформация
Противостояние 1854–1855 годов называли «оборона Севастополя», и это создавало иллюзию, будто цель союзников была достигнута. Но это лишь часть картины.
Русские действительно оставили южную часть города, превратив её в выжженную пустошь. Но это был вовсе не «бег» и не поражение. Это было организованное, спланированное и, как признали даже зарубежные военные, гениальное отступление на северную сторону бухты, где были заранее подготовлены укрепления. А сама бухта — главное, ради чего велась борьба, — осталась под контролем России.
Идея принадлежала князю Григорию Потёмкину, ещё в XVIII веке предусмотревшему: Севастополь должен быть устроен так, чтобы ни один противник не смог им воспользоваться, даже захватив часть города. Он оказался прав.
Американец, французы и поражённые победители
Осенью 1855 года Севастополь посещает генерал армии США Джордж Макклеллан. Он не может скрыть восхищения:
«Манёвр русских на северную сторону — гениальное произведение. Это одно из самых блистательных решений всей войны…»
Союзники взяли часть города, но не получили контроля ни над бухтой, ни над портом, ни над возможностью дальнейшего продвижения. Более того, они заплатили огромную цену — по разным оценкам, более 150 тысяч погибших. Русские потеряли 122 тысячи — и продолжали удерживать ключевые позиции.
Севастополь стал не символом падения, а символом несгибаемости. Победа союзников оказалась пирровой. А поражение русских — стратегической победой.
Мёртвый, но бессмертный
Смерть Нахимова не стала концом обороны Севастополя. Она стала её кульминацией. Его гибель не привела к распаду обороны, но напротив, запечатлела её как подвиг.
В своих предсмертных бредовых словах Нахимов якобы повторял: «Это вздор, всё пустяки…» Защитники считали, что он имел в виду невозможность взять Севастополь. И они не ошиблись.
Он не дожил до конца войны, но и не проиграл. Его смерть не только не поколебала защиту Севастополя — она её закалила. Адмирал ушёл из жизни, но остался на бастионах — как символ стойкости, мужества и несломленного духа.
Победа, выковавшая национальную волю
После войны Севастополь восстанавливался десятилетиями, но память о нём укрепляла страну. Россия извлекла из Крымской войны ценные уроки. Провал союзников, неспособных воспользоваться даже занятыми позициями, убедил мир в том, что с Россией нельзя говорить языком силы.
А гибель Нахимова стала тем редким случаем, когда смерть не ослабила армию, а наоборот — превратила её в неодолимую силу. Он не позволил врагу взять Севастополь — ни при жизни, ни после смерти.
Нахимов не пал на Малаховом кургане. Он поднялся над ним — и остался там навсегда.
Ранее на сайте «Пронедра» писали, как велась оборона Севастополя
