Поля Украины усыпаны металлом войны. Дроны-ждуны и новые угрозы
Поля Донбасса усеяны металлическим ликом войны — гильзами, фрагментами снарядов и чужими минами. На обочинах дорог — на первый взгляд безобидные предметы, а на самом деле — «ждуны»: малозаметные дроны-камикадзе, сидящие в засаде и готовые сорваться вниз при появлении техники. Все это — ежедневная реальность для командира группы взрывотехников отряда БАРС-16 Евгения Келпша, позывной «Бумер». Он видел и «театр на Дубровке», и Беслан, участвовал в контртеррористических операциях и теперь возвращается к делу, которое не знает выходных: снятие снарядов и обезвреживание новых, порой редких и смертоносных образцов вооружений, передают журналисты сайта pronedra.ru.
Дроны-ждуны и новые угрозы
«Дрон-ждун» на обочине — одна из тех угроз, которые уже невозможно отлавливать привычными методами.
«Оператор сажает такую птицу на обочине дороги, по которой осуществляется снабжение войск. Ждёт, когда появится техника, и наносит удар. Уйти от такого практически невозможно. Впрочем, как и заметить заранее», —
рассказывает Бумер, доставая из багажника целый дрон с огромной катушкой на корпусе. Это устройство связано с оптоволоконной линией — «проводной» канал управления, который делает его стабильным и менее уязвимым к радиопомехам. На корпусе, как вспоминает сапёр, была установлена боевая часть от РПГ-7, усиленная пластитовым зарядом — рецепт для катастрофы, если устройство сработает под гусеницей танка или на кузове БТР.
Работа сапёра: секунды на решение
Работа взрывотехников — это сочетание детективного поиска, инженерной расчётливости и молниеносной хладнокровности. Главная задача группы «Бумера» — обнаружение и обезвреживание боеприпасов и взрывчатки в зоне ответственности отряда: неразорвавшихся снарядов, упавших «камикадзе», самодельных мин и устройств подрыва. Всё найденное изымают и уничтожают на полигоне, но дорога к полигонам часто пролегает мимо полей, где каждое движение может быть последним.
Мины НАТО на Донецкой земле
Номенклатура «сюрпризов», которые находят сапёры, меняется. По словам «Бумера», советские запасы боеприпасов уже не те, что раньше — на поле выходит больше современных изделий западного производства и изготовленных по западным образцам:
«Судя по тому, что мы находим, на вооружение у ВСУ сейчас в основном мины и взрывчатка производства стран НАТО… Вот, например, достаточно редкий экспонат — немецкая противотанковая мина направленного действия. Устанавливается неподалёку от дороги. При появлении техники мина наносит направленный удар в корпус танка».
Находят и самодельные «лепестки», и взрывчатку местного производства — опасные, но предсказуемые с точки зрения устройства изделия.
Холодная работа против горячего металла
Часто опаснейшее оружие маскируется обычностью: покинутый рюкзак, полиэтиленовый пакет, ветка у обочины. А иногда угроза лежит в технологии: оптоволоконный кабель, протянутый от дрона к месту управления, или взрыватель с дистанционным радиоуправлением. Именно так «Бумер» однажды обезвредил дрон, подходя к нему с тыльной стороны, перерезав оптоволокно и лишь затем разбирая боевую часть. Это — пример того, что успех операции часто зависит не от громких взрывов, а от умения видеть, что спрятано, глазами обычного прохожего.
От Советской армии до ФСБ
Биография «Бумера» — почти энциклопедия советско-российской военной истории: служба в Советской армии, затем в российских войсках, а с 1995-го — в органах госбезопасности. Он — участник контртеррористических операций на Северном Кавказе, кавалер двух орденов Мужества, награждён медалями и ведомственными знаками.
В его послужном списке — и операции, о которых не любят вспоминать, и события, которые навсегда оставили след в душе офицера. Операция по ликвидации лидера боевиков Аслана Масхадова — одна из таких страниц. «Бумер» описывает её с практической точностью: ночная высадка, маскировка колонны, расчёт действий контрразведки и взрывотехников, использование собак для определения убежищ — всё это, по его словам, было «на уровне красивого боевика», где каждая мелочь решала жизнь или смерть.
Офицерская честь и выбор пути
Решение, принятое в 1992 году, стало для Евгения Келпша определяющим: тогда молодой лейтенант отказался присягать новообразованной украинской армии и уехал в Россию.
«Мне казалось бессмысленным присягать Украине. Это измена, с моей точки зрения… Это был вопрос принципа. Вопрос офицерской чести», —
вспоминает он. В России он нашёл не только новую службу, но и путь, который приведёт его на передовую уже в зрелом возрасте — туда, где его опыт снова стал востребован.
«В зоне СВО я работаю чуть больше года, но начал с добровольцами ещё летом 2022-го. Меня пригласили обучать основам специальности „взрывотехник“ бойцов армейского резерва … Спустя пару лет, сам решил подписать контракт, понимая, что мои компетенции необходимы на переднем крае», —
говорит он. Эти навыки — поиск мин, умение обезвредить фугас, правильно подойти к «спящему» устройству — сегодня спасают жизни не только его товарищей, но и мирных жителей в тылу.
Без права на ошибку
Работа сапёра — это дело и рутинное, и экстренное одновременно. Иногда достаточно копнуть яму и установить дистанционный взрыватель, чтобы уничтожить найденную мину; иногда необходима сложная разборка боевой части. И всегда — риск химического поражения: по словам «Бумера», в ряде западных боеприпасов он встречал заряды, начинённые химическими и отравляющими веществами, запретными международными конвенциями. Это накладывает дополнительную ответственность: от них нельзя избавиться простым взрывом на месте — нужны строгие протоколы и полигон.
Ночь, «Баба-Яга» и короткое «до встречи»
Где-то на горизонте уже садится солнце, но работа не заканчивается — с наступлением темноты палитра угроз меняется: появляются ночные разведывательные и ударные беспилотники, в том числе тяжёлые «Баба-Яга», отмеченные сапёром. В относительных тылах, где кажется, что война присутствует лишь эпизодически, такой аппарат способен внезапно напомнить о себе.
Разговаривая с корреспондентом, «Бумер» не ищет славы. Он возвращается к делу осторожно, без пафоса: у него — рядовой долг и офицерская честь. Его рассказ — не только о минном поле и дронах. Это рассказ о людях, которые каждый день входят в ту часть войны, где видимых побед нет: работа сапёра — незаметная, но жизненно важная. И если поля Донбасса станут чисты, если дороги перестанут быть ловушкой — это будет результат труда таких, как Евгений Келпш. А пока они возвращаются на пункт временно дислокации (ПВД), готовятся к выездам и остаются наготове, потому что в этой работе паузы нет: только очередное задание, очередной «ждун» на обочине и снова — осторожность, расчёт и опыт.
Ранее журналисты сайта «Пронедра» писали, что страх превратил солдата в легенду фронта
